Никитинский театр – независимый. Т.е., если грубо уподобиться любителю поговорок Порфирию Головлёву, то можно сформулировать так: что потопаешь, то и полопаешь. А если немного развернуть, то сложность ситуации в том, что самоокупаемый театр не может слишком смело экспериментировать, но и быть традиционным ему не выгодно. Надо иметь своё лицо, отличаться, формировать репутацию и ядро лояльной публики. Народных акционеров маленького независимого театра.
При таком раскладе каждый новый спектакль – прыжок в неведомое. И насколько долгой будет его история, насколько яркой, непонятно. Очень не хочу ошибиться, но «Господа Головлёвы», на мой взгляд, спектакль, сделанный на долгую. Он еще будет набирать свою силу, будет крепчать и становиться. В нём всё для этого есть.
Кто эти люди?
Режиссер-постановщик «Головлёвых» — Дмитрий Акриш.
Ему 39 лет, он родом из города Кагул (Молдова). По первому образованию – артист, по второму – театральный режиссер. На режиссера Дмитрий учился в ГИТИСе в мастерской Леонида Хейфеца. Выпустился в 2017 году и с тех пор колесит по миру, ставит спектакли в Кургане, Казани, Норильске, Рязани, Лондоне, Сату-Маре и Тырговиште. Это Румыния, если не знаете. Ставит и в Москве, чтобы вы не подумали чего. Но самым звездным спектаклем Акриша пока можно считать его работу в Курганском драматическом — «Похороните меня за плинтусом». Премьера состоялась летом 2019 года и получила четыре номинации на «Золотую Маску», в том числе «Лучший спектакль малой формы» и «Лучшая работа режиссера».
Как Дмитрия Акриша занесло в Воронеж? Очень просто. Он принял участие в творческой лаборатории Олега Лоевского, которая проходила в нашем городе в прошлом году. Творческая лаборатория – это такая театральная рулетка. Молодые и не очень режиссеры за несколько дней вместе с артистами ставят что-то вроде эскиза возможного будущего спектакля, а уже руководство театра принимает решение, будет этот эскиз дорабатываться или спасибо, не надо, мы сами как-нибудь.
Эскиз Акриша пришелся ко двору Никитинскому театру, его доработали, и теперь мы сами можем оценить, уровень и качество этой постановки.
В основе спектакля – роман одного из самых язвительных и непримиримых борцов с русской хтонью Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина «Господа Головлёвы». Этот роман в мое время в школьную программу не входил, и на филфаке читали его неохотно. Хотя всякий образованный и считающий себя культурным человек на фразу «Иудушка Головлёв» тут же уверенно закивает головой. Знаем, мол. Как же-с. Но, уверяю вас, не более.
Салтыков-Щедрин – не Толстой и не Чехов. Читают его мало, а ставят еще меньше. И очень, надо сказать, зря. В нашем современном культурном контексте наследие этого выдающегося писателя и мыслителя распалось на афоризмы. А ведь там – целый мир. Достойный отдельного внимания. Особенно в наши туманные годы.
По поводу актерского состава. Он примечателен тем, что к артистам Никитинского театра примкнули звезды ТЮЗа и Камерного. Роль старшего брата Степана играет Александр Новиков (Заслуженный артист РФ), а роль маменьки Арины Петровны – Тамара Цыганова – ведущая артистка Камерного театра.
Главная роль Порфирия Головлёва (Иудушки) ожидаемо досталась художественному руководителю Никитинского театра Борису Алексееву, его братьев Степана и Павла играют Андрей Клочков и Алексей Савин. Сына Порфирия Петю играет молодой артист Егор Янышев, племянницу Анниньку – Марина Демьяненко, служанку и по совместительству любовницу Евпраксеюшку – Светлана Медведева.
Теперь по косточкам…
Что они делают?
Для начала проясним сюжет этой незамысловатой среднерусской истории. Зажиточная семья Головлёвых переживает параллельно смерть отца семейства и разорение старшего брата Степана, картежника и кутилы. Мать Арина Петровна постепенно попадает под влияние сына Порфирия, который разными маневрами подбирает наследство отца и лишает мать былого влияния. Что было дальше, рассказывать не буду. Если не читали книжку, посмотрите спектакль, и всё узнаете сами.
Теперь стоит описать, что из себя представляет художественное пространство спектакля, чтобы вы были готовы и не пугались. Дело в том, что режиссер решил разместить зрителей прямо на сцене. Зрительный зал театра закрыт глухой драпировкой, между залом и сценой только одно большое условно зарешеченное окно. В это окно смотрит долго в прологе Арина Петровна, в него выглядывает Порфирий убегающую из дома племянницу Анниньку. Там что-то вроде реальной жизни, полной искушений и врагов. В любом случае все, кто там побывал, возвращаются в дом Головлевых умирать. А значит Дом Головлевых и есть самый настоящий предел долины смертной тени, гроб, семейный склеп, в котором все и лягут. Рано или поздно.
Зрительные места распределены по секторам и расставлены по трем направлениям. Посередине сцены расположен большой деревянный стол, который никак нельзя назвать обеденным. Скатерть на нем выглядит как маскировка. Он больше похож на трон в «Игре престолов». Кто во главе стола, тот и правит. У того власть и сила. Эта весомая и скупая метафора абсолютно обезоруживает своей простотой и убедительностью. Все события развиваются рядом со столом, на столе, за спинами у зрителей – так что мы волей-неволей становимся соучастниками всего происходящего.
Мы будто подглядываем за артистами. И это такая опасная стезя, что я честно говоря, побаивался, как бы не лопнула эта история и не рассыпалась на мелкие кусочки и сценки на глазах изумленной и разочарованной публики. А ну как надоест им крутить головами или тревожно морщить лоб в потугах, не оборачиваясь, понять о чём так громко шуршит умирающий полуголый Павел…
К чести театра стоит признать с полной ответственностью – ничего не лопнуло. И не рассыпалось.
Более того, постановщику удалось равномерно распределить активность по всем трем направлениям, так что риска купить билет в неудачный сектор не возникает. Видно всё. А уж, как слышно. Об этом отдельный разговор.
Что из этого вышло?
Дмитрий Акриш – человек бесстрашный. Это факт. Не бояться в наше время ставить такой материал, ставить так, без спецэффектов, музыки, на голом психологизме Станиславского, от которого сейчас шугаются молодые режиссеры, как черт от ладана – это достойно уважения.
Понятно, что от перемены мест слагаемых сумма не меняется. На сцене мы сидим или по старинке в зрительном зале – если спектакль плохой, никому легче не станет. Слава Богу и таланту всех причастных, спектакль получился хороший. Почему? Знаете, есть такая футбольная поговорка: если команда выигрывает – виновата команда, если проигрывает – виноват тренер.
Поэтому здесь я себе позволю отметить отличную командную работу и несколько звездных моментов, которые способны из качественной театральной работы создать что-то выдающееся.
Две главные звезды, два главных тирана и антипода – мать и сын Головлёвы. Тамара Цыганова и Борис Алексеев. Что тут сказать. Тамара Цыганова – артистка, за игрой которой в Камерном театре наблюдать одно удовольствие. Наверное, нельзя назвать роль Арины Петровны какой-то революционно прорывной для неё. В её биографии уже была Кабаниха в «Грозе» Камерного театра. Роль, близкая по строю и интонации.
Понятное дело, это разные истории, разные судьбы, оттенки в решении, но не учитывать это не получается. Другое дело, что траектория падения и дрейфа низвергнутой владычицы в Головлёвых дает больше возможностей для ярких красок. Здесь и суровая Кабаниха, и заискивающая приживалка, и любящая бабушка, теряющая все благие ориентиры при упоминании денег.
Что касается Бориса Алексеева, то тут я просто снимаю шляпу. Узнаваемый и ожидаемый Иудушка, вернее артист Алексеев в роли Иудушки, как-то постепенно вырастает, прорезается в самого настоящего упыря и чудовище, который сбрасывает вместе с парадными сюртуками и рубашками свои маски и становится каким-то сгустком боли и ужаса.
Я поймал себя на том, что получаю колоссальное удовольствие от этой искренней театральной удачи, от работы хорошего драматического артиста, каких в Воронеже считанные единицы. Простите уж за прямоту.
Давайте так, герои Салтыкова-Щедрина – испорченные, отравленные люди. Там нет печориных, нет базаровых и прочих лишних людей, страдающих за свои убеждения от косного общества. Сочувствовать как бы и некому. Даже племянница Аннинька, артистка, чуждая оседлой, скучной жизни дяди, еще та тварь. Все они либо игроки, либо нахлебники. Самый честный с юридической точки зрения человек – Порфирий Владимирович (Иудушка). При этом он — самый сильный игрок, он знает правила и не делает неоправданных ставок. Его внешний лоск молитвенника слабо прикрывает натуру паука и стяжателя. Ну это-то ладно. Это очевидный эффект. Тартюфа все помнят. Но сыграть страдания неродившейся души, обреченной на вечные муки ада в своей нелюбви и гнусности. Так чтобы у нахмуренного зрителя затеплилось где-то внутри. Это прямо скажу – трудноватенько. Это высший пилотаж. Тут на голос не возьмешь.
По поводу голоса. Поскольку мы сидели совсем рядом, слышно было прекрасно. Любой вздох, любое бормотание не требовали никакого усиления звука. В такой предельно камерной обстановке кричать опасно для здоровья. Поэтому, я надеюсь, со временем артисты придут к нормальному уровню шума и перестанут напрягать в совсем необязательных местах наши барабанные перепонки.
Громко – не значит убедительно. Самый крутой Иудушка в те моменты, когда сдерживает свой гнев, когда его пучит кипящей желчью, но он продолжает играть праведника. Я окончательно поверил в Порфирия, когда он бросил вернувшейся умирать племяннице бесцветное «Доигралась». Он уже ни язвить, ни поучать, ни злорадствовать не в состоянии. Это не она, это он «доигрался».
Андрей Клочков и Алексей Савин – хорошие артисты. Но рисунок их ролей какой-то пунктирный. Что это за люди, что кроме братской привязанности, обозначенного объятиями за спиной у властной матери, их характеризует? Один картежник и пьяница, второй – просто пьяница. Помучились слегка, да и померли. И сели рядком, как приведения в фильме «Звездная пыль» (2007 г. реж. Мэттью Вон)
Порадовали Светлана Медведева в роли Евпраксеюшки и Егор Янышев в роли сына Пети. Тоже такие сомнительные страдальцы, укушенные и зараженные Головлевские отродья. Знающие цену деньгам и мерящие жизнь мешками муки, постным маслом и шелковыми платьями. Нет денег – нет и жизни!
Светлану я видел только в «Двенадцатой ночи» и «Чернобыльской молитве». Видно, что это очень пластичная и подвижная актриса, способная играть не только наивных пятачков в юбке.
С Егором Янышевым вообще отдельная история. Ему 22 года исполнилось в январе, и еще два года назад он дебютировал в знаменитом Коляда-Театре в Екатеринбурге. Какими судьбами Егор попал в Воронеж, мы пока не знаем, но впечатление он производит очень приятное. Нет в нем свойственной для многих молодых артистов статуарности, когда руки от ног независимо существуют, и носят они себя по сцене, как святые дары. А есть – органичность, простота и обаяние без наигрыша. Большая, надо сказать, редкость в наше время.
Позволю себе обозначить всего лишь малюсенькую ложечку дёгтя. Роль племянницы Порфирия Петровича Головлева Анниньки играет замечательная актриса Марина Демьяненко. Актриса с очень яркой и даже «говорящей» внешностью. Я вспоминаю её в «Цыганском бароне», где она лицом, глазами вытворяла такое, что на затылке волосы шевелились. А тут – предельно четкая артикуляция, нарочито членораздельная с правильно заданной интонацией и паузами. Это можно списать на профдеформацию провинциальной артистки, привыкшей выступать на ярмарках, но не списывается. А кажется, что это сама Марина так старательно проговаривает реплики, боясь быть неубедительной, стараясь донести задуманное режиссером. И эта ученическая старательность не убеждает. Принимаешь её как допустимую условность. Конструкция ведь не рушится. Все на месте. И это тот случай, когда остается надежда на время и органику артиста, которые всё перемелют. И обязательно будет мука.
Что вы упустите, не сходив на этот спектакль?
Станиславский считал, что основой театра, каким бы новаторским он не был, являются артисты. Режиссерскими он называл спектакли, в которых изобретательность постановщика маскировала слабый уровень актерской труппы. Грешным делом, за несколько лет существования Никитинского театра могло возникнуть искушение подумать, что только за счет креатива и шокирующих необычностей на его сцене могут появляться спектакли, действительно, достойные внимания самой искушенной публики.
Давайте уже признаемся сами себе, что мы давно занесли Никитинский в число вот таких режиссерских театров, где психологизм не очень работает. По разным причинам.
А тут вдруг – бац! И оказывается, все наши теории и классификации — хлам.
Я собственными глазами видел, как рыдала зрительница, наблюдая за сценой ухода Арины Петровны (матери Иудушки). Меня самого несколько раз пронимало от невероятно точных и остро сыгранных сцен, где режиссер сделал всё, чтобы помочь артистам, показать на что они способны.
И они показали. И покажут гораздо больше. Потому что, повторюсь, сдается мне, эта история не на один сезон, и она способна развиваться, расти, наливаться театральными соками. Дайте время.
И еще, мне кажется, что работу Бориса Алексеева в этом спектакле смело можно назвать выдающейся. После золотомасочного Креона Камиля Тукаева я в наших театрах такого не видел.
Честное слово!
Фото: Анастасия Ган
ШКАЛА ГАРМОНИИ (авторская разработка авторов портала gorsovety.ru)
Для людей, которые любят конкретику, и которым некогда читать большие тексты рецензий.
Оценка спектакля (художественного произведения) по нескольким критериям по шкале от 1 до 10
- Оригинальность – (1- нет, 5 – где-то я такое видел, 7 – раньше я такого не видел 10- что это было?) – 6
- Яркость (декорации, спецэффекты) – 1-нет, 5 – симпатичненько так, 7- хорошо прям, 10- вау!) – 6
- Трогательность (эмоциональность) (1 – нет, 5 – мурашки(одобрительный смех), 7- пощипывает глаза(смех без контроля), 10 – заплакал) – 7
- Катарсис (1 –нет, 5 – задумался о вечном, 7- еще раз задумался о вечном 10- переосмыслил всю свою жизнь) – 6
- Художественная ценность (1 – нет, 5 – а в этом что-то есть, 7 – в этом точно что-то есть, 10 – шедевр) – 7
- Историческая ценность (1 – нет, 5 – возможно, 7 – более чем возможно, 10 – однозначно есть)- 7
- Посоветовать другим (1-нет, 5 – если других дел нет, 7- сходите, обсудим, 10 – обязательно идти) – 8
Средний бал – 6,7 (1 – в топку вместе с рецензией, 5 – это интересно, 7 – надо идти, 10 – так не бывает!)
