В Камерном театре не так много драматических спектаклей-долгожителей, поставленных приглашенными режиссерами. Одним из самых культовых, любимых зрителями считается «Трамвай «Желание» с Ириной Гринёвой в главной роли. Премьера этого спектакля состоялась 10 мая 2015 года, и судя по тому, как наполняются залы во время его показов, жить ему еще долго и счастливо.
Чему мы несомненно рады, чего уж там…
Кто эти люди?
Режиссер – Егор Равинский
Что мы о нём знаем?
В конце августа Егору Равинскому исполнилось 40 лет. По первому образованию он актер, закончил Щукинское театральное училище и был принят в труппу театра имени Вахтангова. В 2013 году отучился на режиссерском факультете ГИТИСа, в мастерской Женовача. И уже через два года после выпуска был приглашен Михаилом Бычковым в Воронеж для работы с труппой Камерного театра.
Т.е. по сути дела «Трамвай «Желание» для Равинского – проба пера, кандидатская диссертация. Сложная, опасная, но вполне удачная проба, если судить по зрительской реакции.
Спектакль в свое время возник из впечатления режиссера от работы ведущей артистки театра Елены Лукиных. Он увидел её на сцене в спектакле «День города» и был сражен её «нездешностью», её «невстроенностью» в окружающую действительность. Это же Бланш Дюбуа, решил для себя Равинский и предложил Бычкову ставить Теннесси Уильямса. Хотя ехал в Воронеж с мыслями о Набокове.
Логика режиссера вполне понятна. Бланш – отправная точка, основа. Без актрисы, которая могла бы сыграть эту роль такой спектакль невозможен. Поэтому, когда через год Елена Лукиных театр покинула, возникла угроза потерять «Трамвай «Желание» навсегда. Не знаю, как возникло решение пригласить актрису из Москвы Ирину Гриневу на эту роль, но выбор этот стал судьбоносным. Такой Бланш Дюбуа могут позавидовать ведущие столичные театры. Это я вам ответственно заявляю.
Ирина Гринёва. Если верить Википедии, актриса Московского драматического театра им. Станиславского, с 2015 года переименованного в Электротеатр Станиславский. Там у Ирины в афише музыкально-поэтический перформанс «Александрийские песни», где звучат стихи Пушкина, Маяковского, Бродского, песни и романсы из репертуара Вертинского, Марлен Дитрих. И еще пара ролей в спектаклях, которых я в актуальной афише на декабрь не обнаружил.
Вообще, судя по всему, Ирина Гринёва – какое-то особенное, отдельное явление в российском театре. Актриса, обладающая незаурядным талантом, в возрасте, который позволяет играть не только старших подружек героинь и увядающих красавиц, не имеет достаточного количества ролей, достойных её уровня.
Пожалуй, как это ни грустно может прозвучать, Воронежу дико повезло, что Ирина Гринёва не загружена главными ролями в Москве. Иначе не было бы у нас такого хитового спектакля.
Не знаю, надо ли моим читателям рассказывать о Теннесси Уильямсе и его пьесе «Трамвай «Желание». Для справки в двух словах. Великий американский драматург (1911-1983 гг), американский Чехов, можно сказать. Его пьесы «Стеклянный зверинец», «Кошка на раскаленной крыше», «Ночь игуаны» ставятся часто и много по всему миру. Но именно «Трамвай «Желание» (1947 г.) стал бестселлером на века.
Сюжет этой пьесы превратился в мифологему вроде «Гамлета». Закат звезды на фоне удушающей реальности – тема, ставшая бессмертной после Уильямса. До него так пронзительно об этом не говорил никто. Кроме Островского и Чехова.
На всякий случай напомню фабулу: главная героиня, разорившаяся аристократка, Бланш Дюбуа приезжает к своей младшей сестре Стелле, чтобы начать новую жизнь. Место действия – город Новый Орлеан.
В ролях: Стелла – Екатерина Новикова, Людмила Гуськова, Стенли Ковальски (муж Стеллы) –Андрей Новиков, Митч – Василий Шумский, Юнис (соседка) – Мария Малишевская, Стив (парень Юнис) – Андрей Мирошников, Пабло – Михаил Гостев, Джемма, Продавщица цветов, Надзирательница – Татьяна Чернявская, Врач – Борис Голощапов, Молодой человек, Аллан – Андрей Аверьянов.
Что они делают?
Егор Равинский – сначала актёр, а потом уже постановщик. Мне кажется, именно поэтому «Трамвай «Желание» у него лишен каких бы то ни было технических ухищрений. Нет проекций, крупных планов на заднике, никаких мультимедийных штучек. Насколько я мог заметить, даже микрофонов на щеках артистов нет. Это такой классический, «ламповый» театр, в котором из спецэффектов только вода из крана и вентиляторы на потолке. Позволю себе осторожно назвать этот театр актерским и «натуральным», просто для понимания, как в нём всё устроено.
Пространство спектакля представляет собой что-то вроде вывернутого наружу пальто. Стен нет, есть двери по бокам, которые обозначают границы перехода из улицы в квартиру Ковальски и из квартиры в ванную комнату. Зрителю не нужно менять угол зрения, потому что для него всё предельно прозрачно. Он видит улицу перед домом, за домом, немного второй этаж, где живет пара Юнис и Стив, и ванную, в которой часто зависает наша героиня, прячась от суровой реальности рабочего квартала.
Предельная открытость пространства подчеркивается размещением нескольких зрительских рядов прямо на сцене Камерного театра. Что добавляет зрелищу дополнительной пикантности и заменяет постановщику отсутствие технических наворотов. Ни у одного, даже самого оголтелого критика не повернется язык обвинить спектакль в излишней академичности. После такого-то смелого решения…
Не знаю, что там испытывали зрители на сцене, но откровенно говоря, эта очень условная иммерсивность вряд ли как-то повлияла на общую картину. Ну, не специально же не выключала телефон женщина, сидящая на сцене в первом ряду слева.
Ничего кроме неловкости эти прорывы в нашу реальность не вызывали. В мире, который построил Егор Равинский, вернее Теннесси Уильямс, не было мобильных телефонов, зато было всё остальное. И было, и есть. Потому так интересно наблюдать за чужими страстями из своего зрительского благополучия. И потому так приятно и легко переживать за героев, понимая, что тебя это не касается.
На наших глазах разыгрывается драма, трагедия даже, гибели живого и красивого человека. Этот человек – альтер эго автора – Бланш Дюбуа. Тонко чувствующая, творческая натура, сломанная, по её же выражению, после потери любимого человека и бесчисленных попыток утешиться в объятиях случайных мужчин.
Разыгрывается эта трагедия в антураже предельно реалистичном и предметном. Здесь из всех кранов течет вода, в холодильнике запасы колы и пива, есть вся необходимая для жизни мебель. Стол, за которым ведутся все семейные разговоры и кровать, ставшая плацдармом для любви и греха. Полный набор.
Герои пьют и едят, как не в себя. Так что начинаешь переживать за их самочувствие. Но всё это так и было задумано постановщиком. Вся эта предметность, натуральность, сырость и сальность. Которые даже в образе нездешней королевишны Бланш просвечивают на каждом шагу. Её аристократизм, как помада на младенчике вульгарен и вызывает только одно чувство – жалость. Потому что, по большому счету, не так уж далека она от народа в лице Стенли Ковальски, как себе представляет.
Понимая, в какую пропасть смотрит, героиня спектакля нарочно затевает игру, в которой у неё мало шансов. И обвинение несостоявшегося жениха Митча в том, что она играет «краплеными картами» вполне справедливы. Одна проблема – в этом мире играть в такие игры смертельно опасно. Здесь не понимают полутонов, флирта, иронии, особенно когда они одеты в затасканные шелковые халаты и видавшие виды башмаки. Всё, что не белое, здесь черное. Всё, что не правда – ложь. Всё, что не жизнь – смерть.
Конфликт Стенли Ковальски и Бланш Дюбуа напомнил мне смертельную схватку грубияна Дзампано и крошки Джельсомино в шедевральной «Дороге» Федерико Феллинни (1954г.). А ещё в своем интервью режиссер Равинский говорил, что его Бланш – это Лора Палмер. И тут нельзя не согласиться.
Красота, ставшая жертвой обстоятельств, возникших по её же вине, умирает, вынося неутешительный приговор всем сильным, честным и живым свидетелям этой беды.
Здесь «сама виновата» не прокатит, «а вот не надо было ей» не утешит.
Что из этого вышло?
Честно признаюсь, до первого антракта я не испытывал ничего кроме раздражения. Мне не нравилось всё. Бланш-Гринёва и её старательная суета на сцене с вечным передергиванием от выпитого виски. Нахохленный до должного градуса брутальности Новиков-Стенли. Гладенькая Стелла, нарочитые работяги и ярморочные бабищи на балконе. Меня бесили эти люди на сцене, выводил из себя душ за занавеской и кока-кола с пивом…
Зная сюжет, готовился к худшему. И вдруг что-то произошло. Что-то такое, после чего я перестал замечать зрителей на сцене и отвлекаться на поиски открывалки. Ирина Гринёва как будто действительно освоилась в этой квартире, на этой сцене. Она стала жить. По-настоящему. Как Станиславский прописал. И от такого зрелища было не оторвать глаз. Казалось, если её Бланш сядет на стул и будет долго смотреть в зал, у меня просто не выдержит сердце.
Так от второго отделения, где рождается обреченная надежда на счастье, к третьему, где рушатся все замки и мосты, зритель заражался состраданием такого накала, что начинает звенеть тишина. Ей богу, я сам слышал. Плохо только, что тишины этой было до преступного мало. Её съедала атмосферная музыка, её заполняли голоса и слова, положенные и произнесенные до последней буковки, как завещал великий Уильямс. Вот эта самая «ламповость» и экологичность, вот это прекрасное чувство меры хорошего режиссера так упаковали наш Трамвай, что не дернешься. Интересно, как в этом пространстве жила Бланш Елены Лукиных?
Но то, что Ирине Гриневой в нем тесно, что она как-то молекулярно другая, очень бросается в глаза. И это не потому, что она звезда. Хотя кого я пытаюсь обманывать… Звезда и есть!
Что вы упустите, не сходив на этот спектакль?
Вы упустите возможность насладиться хорошим, понятным спектаклем с прекрасными артистами и яркой, выпуклой сценографией, в котором играет блистательная актриса Ирина Гринёва.
Если вам этого мало, тогда я ума не приложу, зачем вам вообще нужен театр.
Фото Алексея Бычкова
ШКАЛА ГАРМОНИИ (авторская разработка редакции портала gorsovety.ru)
Для людей, которые любят конкретику, и которым некогда читать большие тексты рецензий.
Оценка спектакля (художественного произведения) по нескольким критериям по шкале от 1 до 10
- Оригинальность – (1- нет, 5 – где-то я такое видел, 7 – раньше я такого не видел 10- что это было?) – 6
- Яркость (декорации, спецэффекты) – 1-нет, 5 – симпатичненько так, 7- хорошо прям, 10- вау!) – 7
- Трогательность (эмоциональность) (1 – нет, 5 – мурашки(одобрительный смех), 7- пощипывает глаза(смех без контроля), 10 – заплакал) – 9
- Катарсис (1 –нет, 5 – задумался о вечном, 7- еще раз задумался о вечном 10- переосмыслил всю свою жизнь) – 6
- Художественная ценность (1 – нет, 5 – а в этом что-то есть, 7 – в этом точно что-то есть, 10 – шедевр) – 6
- Историческая ценность (1 – нет, 5 – возможно, 7 – более чем возможно, 10 – однозначно есть)- 5
- Посоветовать другим (1-нет, 5 – если других дел нет, 7- сходите, обсудим, 10 – обязательно идти) – 9
Средний бал – 7,0 (1 – в топку вместе с рецензией, 5 – это интересно, 7 – надо идти, 10 – так не бывает!)
